Доклад игумена Олега (Осипова) на XIII Рождественских чтениях
XIII Рождественские общеобразовательные чтения Нижегородской митрополии
Секция «Древние монашеские традиции в условиях современности».
Доклад насельника Вознесенского Печерского мужского монастыря - игумена Олега (Осипова).
Тема: "Воля Божия и воля человеческая - свобода выбора"
Вновь и вновь мир бросает человеку вызов: а сможешь ли ты устоять перед соблазном и не "взять от жизни всё", сможешь ли отказаться от благ и удоволь-ствий, которых всё больше и они всё доступней, сможешь ли стать себе врагом и, вопреки всеобщему мнению, развернуть течение свой жизни в противоположную сторону? Немногие же, решившись принять этот вызов, уходят из мира, дабы все-цело посвятить себя жизни по воле Божией. Но, оказавшись в уединении, вдруг обнаруживают, что вожделенной воле Божией непримиримо противостоит их собственная воля. И то, что в миру казалось гармоничным и понятным, в мона-стыре вдруг оказывается исполненным противоречий.
И вот изо дня в день с раннего утра взывают монахи к Богу: "Да будет воля Твоя!" (Мф.6:9-13). А вечером со слезами молят Пресвятую Богородицу: "Не по-пуща́й, Пречи́стая, во́ли мое́й соверша́тися, не уго́дна бо есть, но да бу́дет во́ля Сы́на Твоего́ и Бо́га моего́" (Молитвы на сон грядущим). Получается, что желая и стремясь к проявлению воли Божией во всем мире, человек, пусть даже и монах, продолжает жить по своей собственной воле, о чем в конце и сожалеет. Откуда же берется это противоречие? В самом деле "отку́ду я́же ненави́жду, та и люблю́, а блага́я преступа́ю?" (Молитвы на сон грядущим).
Господь создал нас по образу Своему и подобию, следовательно наделил нас свободой и волей, поскольку Сам во всём волен и свободен (Быт.1:27). Но тут и возникает противоречие между свободной волей человека и волей Божества. Крайняя степень проявления человеческой свободной воли - это отрицание Само-го Бога, как говорит один из персонажей Ф.М. Достоевского: «Если нет Бога, то я бог... Если (Бога) нет, то вся воля моя, и я обязан заявить своеволие», (Достоев-ский, «Бесы», часть 3, глава 6).
Противоположная точка зрения сводится к тому, что человеческая воля полностью определена и ограничена необходимостью (объективными обстоятель-ствами, судьбой), душевным складом самого человека (например: наследственно-
стью, сексуальностью, нажитыми в процессе жизни комплексами, маниями, фо-биями) или самой волей Божией. Казалось бы, о какой свободе человеческой воли может идти речь, если человек всецело зависит от Бога, имеющего власть жизни и смерти (Прем. 16, 13) и распоряжающегося даже «хотениями и действиями» Своих созданий? "А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня сделал?» Не властен ли горшечник над глиною, чтобы из той же смеси сделать один сосуд для почётного употребления, а другой для низкого?" (Рим. 9, 20–21).
Подобные вопросы часто бывают камнем преткновения в рассуждениях о свободе человека и Божием Промысле. Однако они свидетельствуют о том, что задающий их смешивает разные планы бытия, исчерпывая действия Промысла исключительно сферой временной и земной. Меж тем человеку дано ещё в земной жизни "услышать глаголы вечной жизни" (Ин. 6, 68), и судьба его в вечности определяется его жизнью во времени. Благой Промысл Божий состоит в том, что-бы спасти каждого человека. Но в воле самого человека принять или отвергнуть своё спасение: "Вот, я сегодня предложил тебе жизнь и добро, смерть и зло…. жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твоё, любил Господа Бога твоего, слушал глас Его и прилеплялся к Нему" (Втор. 30, 15, 19–20). Итак, Господь всё даёт человеку для его спасения, ведёт его к жизни вечной такими путями, на которых всё, что ни случилось бы с ним, содействовало бы этой благой цели. Однако проявления Промысла Божьего далеко не всегда вписываются в земную логику человеческого разумения. Прежде всего, "благость Божия ведёт ... к покаянию" (Рим. 2, 4). Это значит, что человек волен обратить любое зло, совершенное им и попущенное Бо-гом, в покаянный плач. Даже и фараон, видя плоды своего ожесточённого сердца, мог бы положить начало своему исправлению (Исх.7:22-14:8). Мог бы, но так и не покаялся.
Порой одно и то же волеизъявление Божие производит в разных людях разные действия, и это зависит уже исключительно от их воли. "Земля, пившая
многократно сходящий на неё дождь и произращающая злак, полезный тем, для которых и возделывается, получает благословение от Бога; а производящая тер-ния и волчцы негодна и близка к проклятию, которого конец - сожжение" (Евр. 6, 7–8). Так, один и тот же дождь вызывает к жизни благие плоды и сорняки.
Порой человек, привыкший жить по своему «плотскому мудрованию», не знает истинной пользы своей. То, что представляется ему крахом его земных по-печений, может оказаться величайшим благом для его «внутреннего» человека. И напротив, земная удача может послужить ему соблазном, подталкивающим к ги-бели. "Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повре-дит? или какой выкуп даст человек за душу свою?" (Мф. 16, 26).
Человеческая жизнь исполнена историями губительных соблазнов, кото-рые приступали к человеку под видом житейского благополучия и успеха. Об этом говорится в евангельской притче: "У одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих? И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю боль-шие, и соберу туда весь хлеб мой и всё добро моё, и скажу душе моей: душа! мно-го добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога бо-гатеет" (Лк. 12, 16–21).
Преподобный Исаак Сирин утверждал, что вне искушений человек не мо-жет усмотреть Промысл Божий, напротив: "Промысл познаётся человеком в том, что Бог непрестанно посылает ему печали". Действительно, ведь Христос обещал Своим ученикам: "В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир" (Ин. 16, 33).
Мало того, порой Промысл Божий попускает греховные поползновения и помыслы, приводя через них человека к смирению.
«В нашей воле подвизаться в добре и уклоняться от худого… Постыждае-мые бесчестием, мы боимся, возбуждаемые же честью, приносим благодарение Богу и простираемся к добродетели. Бог умножил сих пестунов, чтобы ты, осво-бодившись от них… не забыл Господа Бога твоего, не уклонился от Него и не впал в многобожие… Потому-то страданиями и страстями Бог умножил в сердце твоём памятование о Нём… Ибо откуда узнать бы тебе такую Его промыслитель-ность и благопопечительность, если бы не встретилось тебе ничего противного?»
Скорби и страдания, посылаемые человеку, имеют промыслительный и спасительный смысл, о котором свидетельствует Священное Писание: "Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю" (Откр. 3, 19); "Кого любит Господь, того нака-зывает" (Притч. 3, 12). Это, разумеется, никак не может вместить в себя куцый житейский разум. Именно он принимается роптать на Бога при столкновении с земными печалями и невзгодами. Однако Промысл Божий, даже и проводя чело-века "долиною смертной тени" (Пс. 22, 4), не оставляет Своего попечения о душе человека и не даёт ему скорбей, превозмогающих его силы: "Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегче-ние, так чтобы вы могли перенести" (1 Кор. 10, 13).
Ибо «Бог оставляет в пренебрежении тех, кого признает недостойными ис-правления… Поэтому нужно думать, что те, которые удостоились бичевания и исправления от Господа, принимаются уже в разряд сынов и удостаиваются люб-ви Божией» (Исаак Сирин).
Путь спасения человека лежит через обретение им полного упования на милосердную волю Божию, веру в то, что у него "и волосы на голове все сочте-ны" (Мф. 10, 30). Именно поэтому "трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие!" (Мк. 10, 24). И Господь порой сокрушает в человеке эти земные надежды: разоряет того, кто уповал на свой земной достаток, лишает земных по-кровителей того, кто уповал на князей, на сына человеческого (Пс. 145, 3), отни-мает талант у того, кто рассчитывал сберечь его, надёжно зарыв в землю. Он низ-
лагает в человеке всё ложное, препятствующее спасению, и призывает его к Себе. Ибо только "уповающие на Господа наследуют землю" (Пс. 36, 9).
Творец вложил в человека свободное произволение, и это означает, что всемогущий Бог свободно ограничил Своё всемогущество ради того, чтобы со-творить свободу, которую Он пожелал даровать человеку. Свобода же лишь тогда и свобода, когда никто не властвует над ней и никто не распоряжается ею, кроме её обладателя. Бог захотел, чтобы эта свобода свободно признала Его власть, сво-бодно припала к Его всеблагости, свободно поклонилась Его Красоте. "Сын Мой! отдай сердце твоё Мне, и глаза твои да наблюдают пути Мои" (Притч. 23, 26). И чтобы это произошло не потому, что человек - наёмник у Своего господина или послушный раб на службе у великого инквизитора, то есть не по причине челове-ческого поражения и слабости в противостоянии Божиему Промыслу и Божией власти, а по любви к Господу, по вольному избранию, по свободному признанию своего богосыновства: "Если заповеди Мои соблюдёте, пребудете в любви Мо-ей" (Ин. 15, 10).
Однако в вопросе о взаимоотношении Бога и человеческой свободы возни-кает антиномия: Бог хочет, чтобы человек был Его рабом, и Бог не хочет, чтобы человек был Его рабом, но возлюбленным чадом (Еф. 5, 1), сыном (Мф. 5, 45), другом (Ин. 15, 14). Бог хочет, чтобы человек всецело доверился и предался Ему, и только Ему одному: "Я Господь, Бог твой; да не будет у тебя других богов перед лицем Моим" (Втор. 5, 6).
И при этом Бог не попирает свободной воли человека, оставляя ему до са-мого последнего вздоха возможность свободного произволения. Поклонение Богу не превращает человека в «автомат добра», в человеке всегда при этом остаётся свобода предпочтения одной ценности перед другими, свобода творческого выбо-ра и решения. В этом есть и определённый риск: даже и подвижники, почти до-стигавшие пределов совершенства, не были застрахованы от соблазнов произвола, от падений, и падений великих. Это с одной стороны.
С другой стороны, Христос сказал: "Познаете истину, и истина сделает вас свободными" (Ин. 8, 32). Истина дарует человеку свободу, но не уничтожает её. Свобода в добре не есть самоубийство свободы по Фихте, но её высшее осу-ществление. Человек становится тем более свободным, чем полнее он пребывает в истине. Ибо, "где Дух Господень, там свобода" (2 Кор. 3, 17). И Господь сказал Своим ученикам: "Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает гос-подин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам всё, что слышал от Отца Моего" (Ин. 15, 15). Слышание и следование вечным глаголам освобождает человека, превращает его из раба в друга Христова: "Вы друзья Мои" (Ин. 15, 14). В конечном счёте Божественная благодать ведёт человека к обожению, в царство свободы из царства необходимости.
И вот призыв Спасителя к избравшим путь монашеской жизни: "Если Сын освободит вас, истинно свободны будете" (Ин. 8, 36).